В 2024 году Марат Мазитович Абдюшев, генеральный директор АО «Мельинвест», отметит 50-летие своего директорского стажа, из которых более 35 лет приходятся на руководство Мельинвестом, до приватизации 1992 года известном как Горьковский машиностроительный завод им. М. Воробьева и ведущем свою историю с 80-х годов XIX века. Более полувека предприятие производит и поставляет в регионы России послеуборочную сельхозтехнику. Наш разговор с генеральным директором АО «Мельинвест» о проблемах производства, о качестве зерна и хлеба.

– Этот хлеб я приобрел специально, – рассказывает Марат Мазитович, поясняя откуда взялась на его рабочем столе аккуратно нарезанная четвертушка ржаного хлеба. – Настоящий ржаной, он не заплесневеет через неделю, как тот, что мы покупаем в наших булочных, а пролежит вот так полгода и не испортится. Таков и должен быть хлеб, произведенный из муки, выработанной из качественного зерна.

– Но известно, что у нас до 70 процентов муки вырабатывается из пшеницы, качество которой традиционно высокое еще с советских времен. Многие специалисты утверждает, что сорта российской пшеницы – лучшие в мире.

• Справка:
• АО «Мельинвест» является крупнейшим производителем мельнично–элеваторного оборудования в Приволжском федеральном округе. Заводчане говорят, что Мельинвест – единственное в стране предприятие, выпускающее полную линейку оборудования для транспортировки, хранения и обработки зерновых и масличных культур. «Мы производим полный объем номенклатуры, и таких заводов в стране больше нет, – утверждает М. Абдюшев. –  Есть еще в Воронеже завод, который занимается производством зерноочистительного и зернопогрузочного оборудования, но полная номенклатура оборудования выпускается только у нас на Мельинвесте».
• Мельинвест – современное предприятие, на котором действует оборудование ведущих мировых производителей. Здесь, к примеру, 24 часа в сутки работает автоматическая, а по сути – роботизированная линия резки металла, обеспечивая не только оптимальный раскрой, но и безукоризненно ровнейшую кромку, не требующую дальнейшей слесарной обработки.
• У завода, на котором трудится около 250 человек, 40 официальных дилеров в России и за рубежом. Выручка, посчитанная за вычетом НДС, ежегодно составляет здесь около 1,5 млрд рублей. Выработка на одного сотрудника – более 5 млн рублей в год, что весьма неплохо для машиностроительного предприятия.

– Здесь можно о многом порассуждать. К примеру, о том, что пшеницы первого класса у нас выращивают десятые доли процента от общего объема производства; что в общем объеме наибольшая доля приходится на пшеницу четвертого класса, а это очень слабый по своим хлебопекарным свойствам злак и по советским ГОСТам такая пшеница не годилась для выпечки хлеба. Так сложилось исторически, что наши крестьяне, советские и теперь российские, главной своей задачей всегда считали вырастить и собрать зерно. 15 центнеров с гектара, 20, 30 центнеров и так далее. Как было в Советском Союзе? Вырастили и сдали – всё, работа выполнена. Дальше забота о зерне, его сохранности и качестве ложилась на плечи государства. Но сегодня у нас совершенно другая ситуация, государство не занимается сохранностью и качеством зерна, это дело частных компаний и агрохолдингов. За государством осталось утверждение стандартов да функции контроля, для чего в структуре правительства есть Росприроднадзор, Россельхознадзор, Роспотребнадзор.

Но если вы обратитесь к информации Российского союза мукомолов и хлебопеков, то узнаете, что до 40 % муки поставляется на рынок так называемыми «серыми», кустарными мельницами, которые не попадают в поле зрения контрольных органов, за качеством продукции которых никто не следит. Кроме того, и те мельзаводы, что работают в рамках правового поля, весьма ветхие. Больше половины российских мельниц построены в начале прошлого века, ещё до Великой Отечественной. А последнее обновление оборудования в отрасли было в 80-х годах прошлого века, то есть, сорок с лишним лет назад.

 – Да, хозяйки знают, что даже в довольно плотно закрытой банке с мукой, приобретенной в магазине, вдруг появляются какие-то жучки.

– Насекомые появляются и в зерне, там масса их разновидностей. По существующей статистике в мире около 20 % собранного урожая портится из-за наличия различных насекомых-вредителей и грибов, а при нарушении технологии хранения зерна, в частности, при недостаточной его просушке, этот процент еще выше. По нашим данным около 30 % зерна у нас становится непригодным по причине ненадлежащей послеуборочной обработки зерна.

Но эта тема практически нигде и никогда не звучит. С больших трибун, если речь заходит о сельском хозяйстве, говорят преимущественно о тракторах да комбайнах. Важные вопросы, согласен. Но вот этот сегмент, от комбайна до прилавка магазина, у нас совершенно вне поля зрения.

Россия входит в пятерку производителей зерновых в мире, мы – один из основных экспортеров зерновых. Но если бы мы занялись всерьез решением проблем, связанных с сохранностью зерна, с его нормальной, грамотной послеуборочной обработкой и хранением, с развитием мукомольного производства, наши позиции в мире были бы существенно лучше, и страна получала бы гораздо больше от поставок на экспорт.

На зерновом рынке мы ведем себя так же, как на нефтегазовом: гоним на экспорт сырье вместо того, чтобы поставлять продукты передела. Вот вам факты. В 2022 году, как отмечал глава Минсельхоза Дмитрий Патрушев в июле в ходе выставки «Всероссийский День поля-2023», Россия собрала рекордные 157,7 млн тонн зерна. На экспорт, считая с июля 2022 года по начало июня 2023 года, страна поставила 60 млн тонн зерна. И это – рекордный объем. Муки мы в 2022 году тоже рекордный объем поставили на экспорт.  Знаете, сколько?  881 тысячу тонн.

Два месяца назад мы были в Турции, в городе Конье, это один из центральных районов страны. Там полторы сотни современных мельниц работает. Турция в 2022 году собрала около 20 млн тонн пшеницы, и в этом году турки намерены поставить на внешний рынок более 5 млн (!) тонн муки. В Казахстане в прошлом году тоже намолотили около 20 млн тонн зерновых, при этом только с января по июль текущего года казахи на экспорт поставили более миллиона тонн муки. Турция и Казахстан – мировые лидеры по поставкам муки на экспорт, при том, что и та, и другая страны активно и в больших объемах закупают зерно у России.

Сейчас довольно сложное время, рынки многих стран для нас закрыты, возникают проблемы с поставками оборудования и комплектующих, есть масса других вопросов, хорошо известных отечественным промышленникам. На повестке дня – импортозамещение и технологический суверенитет. Но разрушенное отечественное станкостроение восстановить не просто, наладить выпуск, к примеру, качественных современных подшипников – проблема. Я считаю, что на сегодняшний день Россия может обеспечить весь мир высококачественной пшеницей, если заняться вопросом качества зерна. И для того, чтобы производить и затем сохранять качественное зерно, требуется не так много усилий, а экономически это весьма выгодное дело. Экспортная выручка от поставки 60 млн тонн зерна в прошлом году составила более 41 млрд долларов. Я уверен, что мы в состоянии если не удвоить этот объем, то существенно нарастить.

– Вы говорите, что для этого требуется не так много усилий. Что нужно сделать?

– Если бы мы оснастили наши хозяйства надежной зерноочистительной техникой – нашего производства или других российских производителей в данном случае не существенно, я тут не пекусь только о своем заводе, – то Россия заткнула бы за пояс всех поставщиков зерна в мире. И я хотел бы, чтобы отношения в стране к проблеме производства зерна, к обеспечению этой отрасли современным оборудованием и технологиями улучшилось. Но у страны в этом плане нет какой-то осмысленной политики.

К примеру, во Франции 90 % сушилок – только французские, там больше никого нет. Однотипное оборудование, соотносимое с тем, что производим мы, во Франции и Германии стоит в два-три раза дороже. Я говорю это не для красного словца. К нам на завод несколько лет назад, задолго до СВО, приезжали французские фермеры, наша продукция им понравилась и ценой, и качеством. Но разрешение на приобретение нашей продукции они у себя получить не смогли. Там не на словах, а на деле поддерживают своих производителей, потому закупать иностранное оборудование европейским производителям зерна запрещено.

– Марат Мазитович, но у нас во многих сферах так, в частности, со строительной и дорожной техникой. В России, как повелось с девяностых годов, открытый рынок. Ты – частник, и волен закупать то, что тебе нравится, и у того, чья продукция тебя устраивает. А Вы призываете к тому, чтобы государство поддерживало своих и не пускало на внутренний рынок иностранцев.

– Послушайте, нет нигде и не было никакого открытого рынка, а есть лишь продвижение собственных интересов сильнейшими экономиками мира.

Несколько лет назад мы были в Египте, дважды с нами туда ездил Денис Валентинович Мантуров, продвигал нашу продукцию. Тогда мы почти подписали договор. Но в Египте очень сильно проамериканское лобби, и наши товарищи из Торгово-промышленной палаты Египта сообщили нам, что благодаря лоббистским усилиям американцев этот наш проект зарубили на корню.

При том, что египтяне–производители зерна были у нас и остались весьма удовлетворены тем, что мы делаем, и по качеству оборудования, и по предлагаемой нами цене.

Мы в 2015 году заключили с Турцией договор на поставку в течение трех лет 50 комплектов зерносушилок. В год на заводе мы можем делать до 150 сушилок, то есть, это был довольно крупный контракт для нас, треть годового объема производства. И тогда, помните, случился этот инцидент, когда сбили нашу «Сушку» на турецко-сирийской границе? Всё, привет, контракт не реализовался. То есть, в действующей реальной не рыночная конъюнктура, не конкурентоспособность твоей продукции, а политика западных стран мешает развивать связи и налаживать взаимодействие между странами. А ежели это так, то государство должно и обязано поддерживать своих производителей как на внешнем, так и на внутреннем рынке.

На сегодняшний день, хотя наша продукция ничем не уступает, но при этом стоит существенно, в разы, дешевле аналогичной иностранной, мировой рынок для нас закрыт. А наш, внутренний рынок при этом – свободное конкурентное пространство.

У нас, в частности, в Нижегородской области, доля импортного оборудования в нашем сегменте составляет примерно 20%, а в передвижной и прицепной технике, на молочных фермах эта цифра достигает 50%. Иностранные производители у нас дома чувствуют себя свободно. Импортное оборудование, сопоставимое с нашим, закупается свободно. Вот вам реальная площадка для импортозамещения в масштабах отдельно взятого региона.

В 2000 годах у нас покупали очень активно барабанные сушилки, которые тогда просто заполонили рынок. Мы на заводе называем их сковородками, потому что они просто пережигают зерно. Но стоили они недорого, были доступны, поэтому производители зерна, не особо вдаваясь в тонкости технологии, но считая сиюминутную копеечку, приобретали эти «сковороды».

 Есть на отечественном рынке и американские сушилки, которые здесь, в России, активно рекламируются. В самих Соединенных Штатах они не используются как раз в силу того, что не обеспечивают надлежащего качества сушки зерна. А у нас они активно закупаются, как я полагаю, в силу стереотипа: импортное – значит, хорошее.

Есть на рынке и предложение отечественных ленточных сушилок зерна, выпускаемых какими-то фирмешками чуть ли не в гаражах. Эти сушилки не обеспечивают равномерной просушки зерна, пережигают его. Но государству, надзорным органам нет до этого дела, разбирайтесь там сами!

У нас же на заводе технология отработана и выверена за долгие годы производства оборудования. Кстати, все элеваторы и мельницы, оставшиеся на постсоветском пространстве от Советского Союза, до сих пор работают на нашем оборудовании. При этом Мельинвест каждый год около 100 млн вкладывает в реконструкцию оборудования, производственных помещений. Мы работаем с солидными, крупными компаниями. У нас налажено хорошее взаимодействие с сельхозпроизводителями Свердловской области, с Татарстаном.  

Но для того, чтобы решать проблемы, о которых я говорю, нужна массовость, потому как две-три и даже пяток областей, обеспеченных надлежащим оборудованием, необходимым для обработки и хранения зерна, не решат проблемы в масштабах страны.

Финляндия сопоставима с Нижегородской областью по объемам производства зерновых. Но если вы посмотрите статистику, то обнаружите, что там и урожайность выше, чем у нас, и качество зерна существенно лучше. В среднем доля оснащения в хозяйствах РФ зерноочистительной и зерносушильной техникой находится на уровне 40%, а в некоторых регионах не более 20%. У финнов на каждые 500 тонн собранного зерна стоит сушилка мощностью 20 тонн, они пропускают зерно 5-6 раз через сушилку, которая за один прогон дает только четыре процента снижения влажности, и получают зерно отличного качества. Такой же комплекс, поставленный нашим заводом, работает у нас в Сосновском районе.

При том, что у нас рекордные урожаи, нам негде хранить зерно. А в России растет рожь, пшеница, кукуруза, подсолнечник – разные культуры. И зерносушильные комплексы должны быть заточены под определенную культуру: ячмень – значит ячмень, рожь – значит, только рожь надлежит сушить на данном оборудовании. Вот тогда и будет добротное качественное зерно.

– Я все-таки заступлюсь за государство. Лет 10 назад правительством России было принято постановление о субсидировании закупок сельхозтехники. Ваши коллеги не раз на различных форумах отмечали благотворную роль этой поддержки отечественных производителей…

– Да, надо отдать должное правительству, у нас есть известное постановление 1432, которого мы в ассоциации «Росспецмаш» долго добивались. Есть ещё 823 постановление, регламентирующее порядок предоставления субсидий. Согласно этим документам, государство компенсирует сельхозпроизводителям затраты на приобретение отечественного оборудования. И это действительно сработало. В 2013 году, когда начал работать механизм постановления 1432, скидка составляла 25 %, в текущем году объем этой скидки сократился до 10 %. А в 2024 году этого механизма уже не будет. Объем поддержки изначально составлял 15 миллиардов в год, в этом году он составил только два миллиарда по стране.

Между тем, при рекордном урожае зерновых в текущем году только нижегородские сельхозпроизводители за пять месяцев уже потеряли около 12 млрд рублей, о чем говорилось на недавнем заседании аграрного комитета Законодательного собрания нашей области. В России – огромные нереализованные остатки зерна прошлого года, к которым добавился высокий урожай текущего года. Нам некуда девать зерно. Зерносушильных комплексов недостаточно, хранилищ мало, экспорт зерна ограничен квотами. Страна затоварилась зерном и цены на него рухнули. Промышленное зерно раньше стоило 16-20 рублей за килограмм, сейчас только шесть рублей. По нашим предположениям российские производители зерна в этом году потеряют около триллиона рублей. Средств на приобретение и обновления оборудования у них не будет.

Поэтому вопросы обработки зерна и повышения его качества, вопросы развития зерносушильных комплексов страны и модернизации мельзаводов, вопросы, связанные с низким качеством нашего хлеба, останутся нерешенными, если государство не обратит внимание на эту сферу экономики и жизни.

Петр Чурухов